Фестивали
Ежегодно в Грузии проводят несколько крупных музыкальных фестивалей. В ковидное время фестивальные площадки работают с перебоями: они вынуждены переносить даты и менять места проведения. Но за несколькими самыми масштабными фестивалями, которые запланированы на лето 2022 года, можно начинать следить уже сейчас.
Rokva
В небольшой области Рача среди гор каждый год летом проводят крупный двухдневный фестиваль «Роква». В лайн-ап помещаются порядка 50 грузинских и международных артистов, играющих электронику на двух сценах. Сами организаторы называют фестиваль «музыкальным приключением в самой зеленой из всех локаций». Билеты стоят от 70 лари (1,543.0 рублей) за один день до 150 лари (3,306.5 рублей) за два дня. На территории есть места для кемпинга, работают бары и фургоны с едой.
Организаторы называют свой фестиваль «музыкальным приключением в самой зеленой из всех локаций». Фото: ShoTa TsereTeli Photographer – Videographer / Facebook.com
Komorebi
Преимущество двухдневного феста «Комореби» в том, что проходит он в Батуми, на берегу Черного моря. Минувшим летом его принял у себя клуб Mono Hall Batumi, планируется, что там же фестиваль пройдет и в 2022 году. Площадку разделили на крытую и открытую, и у гостей была возможность танцевать до утра с видом на море. Билеты стоили от 30 лари (661.3 рублей) за один день до 90 лари (1,983.9 рублей) за два.
Ezo
Грузинский лейбл Mzesumzira Records и группа артистов Mzesumzira Community ежегодно организуют электронный фестиваль «Эзо» в Мтацминда-парке — на горе в центре Тбилиси. Это большая локальная вечеринка, на которой в течение двух дней выступают в основном местные музыканты, здесь можно застать почти всех резидентов «Басиани». Организаторы просят не обманываться умиротворенностью парка и готовиться к громкому и яркому опен-эйру. Билеты на ивент стоят 50–130 лари (1130–2900 рублей).
Фестиваль «Эзо» в Мтацминда-парке — на горе в центре Тбилиси. Это большая локальная вечеринка, на которой в течение двух дней выступают в основном местные музыканты. Фото: Ezo Festival / Facebook.com
Tbilisi Open Air
«Тбилиси оупенэйр» — один из крупнейших фестивалей, который делает упор на электронику и рок. Кто на нем только ни выступал: от местных диджеев, играющих техно, до Placebo и Morcheeba. Фестиваль появился в 2009 году как альтернатива «Евровидению», с которого тогда Грузию дисквалифицировали. Обычно его посещают около 45 тысяч человек, которые танцуют в течение трех летних дней. Из-за коронавируса фестиваль переносили два года подряд. Следующая попытка его организовать запланирована на июль 2022 года. Цена билета и лайн-ап еще неизвестны.
Обычно «Тбилиси оупенэйр» посещают около 45 тысяч человек, но из-за коронавируса фестиваль переносили два года подряд. Фото: Tbilisi Open Air / Facebook.com
Echowaves
В курортном поселке Анаклия, на границе с Абхазией, летом проводят «Эховэйвс». Это целых четыре дня танцев у моря исключительно под техно. В основном тут играют грузинские музыканты, но всегда есть несколько диджеев из-за границы. В 2020 году фестиваль был вынужден временно закрыться из-за ковидных ограничений, но в августе 2022 года он планирует возобновить работу. Цена билета и лайн-ап станут известны позже.
«Эховейвс» — это целых четыре дня танцев у моря исключительно под техно. Фото: Echowaves Festival / Facebook.com
- Автор текста: Элена Гваришвили
- Фото обложки: Echowaves Festival
Подписывайтесь на нас в соцсетях: телеграм-канал, , .
«Мы делали электронную музыку, когда в Тбилиси не было электричества»
Пионер техно-сцены, музыкант Ника Мачаидзе, известный как Nikakoi, вспоминает, как, будучи 22-летним парнем, через пару лет после падения Союза он смог вырваться за железный занавес и открыл для себя дивный новый мир. «В 1994 году я приехал в Берлин и там впервые попал в клуб и увидел, как играют диджеи. Это было, конечно, поразительно», — признается Ника.
Ника Мачаидзе (Nikakoi) — один из первых грузинских диджеев
В 1990-е годы Тбилиси был не тот, что сейчас. Никаких ресторанов, вечеринок и красоты, к которой привыкли сегодняшние туристы. Местные вспоминают, как стирали белье в тазах на улице. «Электричества толком не было, работало с перебоями, — объясняет Ника. — Но мне повезло, потому что дом, в котором мы жили, был рядом с заводом, а на нем-то электричество было всегда. И наш дом каким-то образом тоже снабжался бесперебойно. И мы, помню, подключали какие-то первые простые инструменты и делали музыку у меня в комнате».
«Мои друзья тогда смеялись надо мной, говорили: „Ты умудрился сделать электронную музыку, когда в Тбилиси не было электричества“», — улыбается Мачаидзе. Комната Ники стала одним из первых домашних техно-клубов Грузии. Вместе с друзьями они придумывали и записывали на старенький компьютер первые треки и собирались, чтобы их послушать.
Ника считает, что электроника и рейвы стали естественной реакцией на растущее социальное неравенство, гражданские войны и мрак, который творился вокруг. «Рейв — это же изначально протест. В 1990-е молодежи было чем возмущаться, а вот эта культура помогала выражать себя, прятаться от происходящего, чувствовать себя в безопасности, — говорит он. — У нас было мало слушателей, но они были. Плюс был кризис, оставалось много пустых заброшенных зданий или помещений с дешевой арендой, в которых можно было устраивать вечеринки, и там же собирались музыканты. Многие ходили туда с удовольствием, культура начала постепенно расти».
Проблемы с полицией
После рейва у парламента рейды на клубы прекратились, и у отдыхающих давно не было проблем с полицией. Но на всякий случай грузинские рейверы предупреждают: самое главное при столкновении с органами — не оказывать сопротивления. Если при вас нет запрещенных веществ, то отпускают практически сразу. В Грузии строгие антинаркотические законы и репрессивная наркополитика: хранение любого вида запрещенных веществ, за исключением очень небольшого количества марихуаны, предусматривает тюремный срок, который напрямую зависит от объема изъятого. Срок лишения свободы может составить до шести лет за малую дозу, до восьми лет — за крупную и до 20 лет — за особо крупную.
Душевнее, чем в Берлине. В какой клуб сходить в Тбилиси
«Вечеринки грузинских музыкантов очень любят за рубежом, особенно в Европе. Наверное, дело в каком-то своем уникальном звучании. При этом и у нас тоже выступают звезды с мировым именем и устраивают вечеринки наравне с вечеринками в Берлине. „Бассиани“ (один из самых больших техно-клубов Тбилиси — прим. редакции) известен так же, как и „Бергхайн“, это уже достопримечательность, — объясняет местный представитель техно-тусовки Георгий Ломидзе. — У нас здесь работают те же музыканты и продюсеры, что и в Берлине. Мы ничем не хуже. А может, в чем-то лучше — душевнее».
Куда стоит сходить обязательно, советуют местные любители электроники и завсегдатаи тбилисских клубов.
С марта 2020 года до декабря 2021 из-за пандемии в Грузии не работали ночные клубы. В декабре 2021 года и в январе 2022 некоторые клубы провели вечеринки. Но со второй половины января им снова пришлось закрыться на неопределенный срок из-за вспышки омикрона. Но бары никто не закрывал и вечеринки в них продолжают проводить. Летом 2022 года все ограничения уже сняты.
Art-Café Home
Адрес: 13 Betlemi St.
«Арт-кафе хоум» — трехэтажное здание в историческом центре Тбилиси, с террасы которого открывается прекрасный вид на город, называет себя «пре-клубом». Здесь собираются перед ночными вечеринками. Можно лежать на диванчиках и танцевать в зале с панорамными окнами под диско-шаром.
«Арт-кафе хоум» занимает трехэтажное здание в историческом центре — отличное место для препати. Фото: Art-Cafe Home / Facebook.com
Meoba
Адрес: 23 Shota Rustaveli Ave
Разогреваться перед вечеринкой в клубе можно и в баре «Миоба». Небольшое заведение с очень демократичными ценами и дружелюбной публикой. Главная его фишка — музыкальный автомат, где за 1 лари (22.0 рублей) можно включить любимый трек. После нескольких стаканчиков «Киндзмараули» и вкуснейшей картошки фри можно отправляться в клуб.
Главная фишка бара «Миоба» — музыкальный автомат, где за 1 лари можно включить любимый трек. Фото: Meoba / Facebook.com
Dedaena
Адрес: Dedaena Park
В парке Дэдаэна расположен бар с одноименным названием. В «Дэдаэне» танцуют исключительно под техно, а еще здесь частенько можно застать основателей других клубов, организаторов музыкальных фестивалей и главных тусовщиков города.
Бар «Дэдаэна» расположен в одноименном парке. Фото: Dedaena / Instagram.com
Bassiani
Адрес: 2 Akaki Tsereteli Ave
«Басиани» открыли в 2014 году и клуб моментально стал лидером грузинской клубной сцены. Диджеи объясняют успех заведения тем, что в нем есть что-то для каждого. В одном зале отрываются на самом настоящем рейве, а в другом в спокойной атмосфере слушают живое лоуфай-выступление. Резиденты «Басиани» DVS1, HVL, Function, Hector Oaks, являются также резидентами немецких лейблов и европейских клубов. Ценители электроники едут сюда, чтобы застать кого-нибудь из них на сцене.
«Басиани» открыли в 2014 году и клуб моментально стал лидером грузинской клубной сцены. Фото: Basssiani / Instagram.com
Остальные — за атмосферой, о которой говорят Мариам и Георгий — чувственной и дружелюбной. Несмотря на то что «Басиани» сравнивают с берлинским «Бергхайном», попасть сюда гораздо проще, правда, внушительную очередь придется отстоять. Снимать ни в очереди, ни внутри нельзя, иначе сразу же выгонят. Фейсконтроль может попросить показать паспорт, спросить, впервые ли вы клубе, но при этом пускают почти всех.
Несмотря на то что «Басиани» сравнивают с берлинским «Бергхайном», попасть сюда гораздо проще, правда, внушительную очередь придется отстоять. Фото: Basssiani / Instagram.com
Khidi
Адрес: President Heydar Aliyev Embankment
«Хиди» открылся в 2016 году и сегодня спорит с «Басиани» за звание самого популярного ночного клуба. Многие местные предпочитают именно «Хиди», считая его более камерным и своим. Название клуба с грузинского переводится как «мост», потому что он расположен буквально под мостом Вахушти Багратиони в трехэтажном здании. Играют здесь эмбиент, индастриал, EBM и, конечно, техно. Когда в клубе не проводят вечеринки, здесь можно застать выставки современного искусства, перформансы, паблик-токи. А иногда они проходят параллельно: на первом этаже танцуют, а третьем работает выставка. Раньше в «Хиди» и «Басиани» один раз в месяц проводили ЛГБТ-вечеринки.
В «Хиди» играют эмбиент, индастриал, EBM и, конечно, техно. Фото: KHIDI / Facebook.com
Café Gallery
Адрес: 34 Alexander Griboedov St.
Расположенное в небольшом старом особнячке заведение на первый взгляд напоминает бар или кофейню. Днем здесь можно вкусно перекусить и выпить бокальчик саперави, даже не подозревая, что по выходным «Кафе» превращается в одно из знаковых мест грузинской ночной жизни. Клуб попал под раздачу во время рейдов 2018 года, из-за чего некоторые его постоянные посетители переживали, что его имидж будет испорчен. Но этот инцидент, наоборот, положительно повлиял на его репутацию, и теперь посетители идут сюда гораздо охотнее. Народу в «Кафе» меньше, чем в «Басиани» или «Хиди», где также собирается много туристов. В «Кафе» ходят в основном местные — за аутентичность его и ценят.
Днем в «Кафе» можно вкусно перекусить и выпить бокальчик саперави, даже не подозревая, что по выходным заведение превращается в одно из знаковых мест грузинской ночной жизни. Фото: Café Gallery / Instagram.com
Mtkvarze
Адрес: Nikoloz Baratashvili Named Left Bank
«Мтквари» по-грузински называется река Кура, на берегу которой стоит особняк 1850-х годов, где находится клуб «Мткварзе», открывшийся в 2012 году. Местные ценят его за атмосферу богемного дома. В большом светлом зале с панорамными окнами обычно играют техно и хаус. Есть второй зал — поменьше и потемнее — для экспериментальной музыки. На базе клуба также проводят фестивали, выставки, паблик-токи, мастер-классы и благотворительные мероприятия, например, в пользу беженцев. «Мткварзе» любят за то, что они не просто предоставляют площадку для музыкантов, но и отражают активную гражданскую позицию и вносят вклад в местное комьюнити своими образовательными и благотворительными проектами.
В большом светлом зале клуба «Мктварзе» с панорамными окнами обычно играют техно и хаус. Фото: Mtkvarze / Instagram.com
Prinz
Адрес: 37 Shota Rustaveli Ave
Не очень разрекламированный бар «Принц» занимает квартиру в одном из домов, но это не мешает им продолжать танцы до утра.
Бар «Принц» расположен в квартире. Фото: Prinz / Facebook.com
Рейв у парламента — техно-протест 2018 года
В Европе про грузинский рейв особенно оживленно заговорили три года назад, когда 12 мая 2018 года перед зданием парламента Тбилиси десять тысяч человек устроили масштабный рейв в качестве протеста против полицейского насилия. До этого полиция провела облавы на несколько крупных ночных клубах города, по официальной версии — из-за участившихся случаев смертей молодежи от наркотиков. Посетителей грубо задерживали: укладывали лицом на пол и увозили в участки, всего задержали около 70 человек.
«Послушайте. Где есть ночная жизнь, там всегда были наркотики, ведь так? — замечает Ника Мачаидзе. — И все об этом знали, но поначалу это никого в правительстве не волновало. А в тот день вдруг заволновало».
Музыкант рассказывает, что 12 мая просто шел мимо клуба Café Gallery, откуда и начались рейды. Вокруг стояла толпа, полиция выводила молодых ребят, скручивала и отправляла в автозаки. «Они совсем еще дети, их без разбора задерживали, а я оттаскивал назад кого мог», — говорит он.
Недовольные действиями спецназа горожане вышли на протест к зданию парламента. Довольно быстро на улице появилась музыкальная аппаратура и началась большая вечеринка. Такой реакции власти явно не ожидали.
Кадр из документального фильма о техно-протесте 2018 года у парламента Тбилиси «Рейв у парламента»
«У нас было несколько дней красочного, спокойного и цивилизованного протеста», — говорит Мариам, одна из участниц акции. Протестующие называли себя «танцующими активистами»: они уверены, что рейв поддерживает мир, любовь, свободу, толерантность, единство, гармонию, выражение чувств, ответственность и уважение.
Для социально активной части населения клубы стали одним из способов ощутить свободу и равенство. В одном из своих интервью соосновательница тбилисского клуба «Бассиани» Наджа Орашвили объясняет: «Наше поколение жило в бедности, обстановке безработицы, мы живем в гомофобном и ксенофобном обществе, поэтому мы объединились вокруг идеи равенства и начали целенаправленную важную борьбу».
Кадр из документального фильма о техно-протесте 2018 года у парламента Тбилиси «Рейв у парламента»
Рейв у парламента стал социальным феноменом — как утверждают грузины, после него многое изменилось. К демонстрантам вышел глава МВД, в последствии премьер-министр Грузии Георгий Гахария, извинился перед протестующими и пообещал разобраться с жалобами.
«В итоге правительство пообещало, что политика в отношении наркотиков изменится, хотя никаких фундаментальных изменений пока не произошло. По грузинским законам человек, у которого обнаружена одна таблетка, отправляется в тюрьму на срок, превышающий срок за убийство или изнасилование», — рассказывает Мариам.
Еще одним следствием грузинского техно-протеста и попадания во все мировые новости стала высокая популярность грузинской электроники и за пределами страны, и внутри. А режиссер Степан Поливанов об этих событиях снял документальный фильм «Рейв у парламента».
Кадр из документального фильма о техно-протесте 2018 года у парламента Тбилиси «Рейв у парламента»
Как живут парни, профессия которых — говорить «нет»
Правила входа в берлинские клубы — самые обсуждаемые в мире. Существует масса блогов, где описывают подходящую одежду, формат поведения и разговоры, которые нужно затевать с фейсконтрольщиком, чтобы наверняка попасть внутрь. В столице Германии вышибалы играют не только роль охранников, но и кураторов, которые на глаз определяют, кто может выдержать экстремальный уровень техно-гедонизма, кто пришел просто поглазеть, а кто — поиздеваться над зрелищем. Героев фильма
«Берлинский фейсконтрольщик»
знают все — звезды, кутилы, музыканты. Это Свен Марквардт, Смайли Болдуин и Фрэнк Кюнстер, которые много лет держали оборону клубов Berghain, Delicious Donuts и King Size в конце 90-х и знают ночную жизнь Берлина не понаслышке.
Кадр из фильма «Берлинский фейсконтрольщик». Courtesy photo
Эти парни росли еще в Берлине, разделенном стеной. Сейчас меняется не только музыка, но и сама клубная тусовка, город и новостная повестка. «Фейсконтрольщик — самая абсурдная профессия, но зато ты имеешь власть над людьми, — рассказывает Марквардт. — Вот уж точно, чему меня научила профессия, так это отделать фальшивых друзей от настоящих. Когда тебе кричат: «Эй, Свен, вот селфи, помнишь, мы фоткались?» — тут надо не облажаться.
Сейчас мэрия Берлина готовится выделить 1 млн евро на обновление звукоизоляции ночных клубов города. Техно — это бренд, но настоящий драйв уже не там. Так что фильм вышел ностальгический и правдивый, да и сам режиссер, родившийся и выросший в США, явно тоскует не только по родине и по юности, которую не смог провести «круто». Сейчас Дэвид живет и работает в Германии и делает фильмы-истории вместе с единомышленниками из студии
Flare Films
.
Как PJ Harvey ездила за вдохновением на войну
Шеймус Мерфи и PJ Harvey знакомы давно и глубоко профессионально. Он как режиссер и оператор снял несколько клипов на ее песни, но вообще Мерфи — военный фотограф и семикратный лауреат премии World Press Photo, который, понятное дело, снимает в точках разгоревшихся военных конфликтов. После одной из выставок менеджер Харви позвонил Мерфи и сказал: она хочет поработать с вами, то есть — поехать с вами на съемки.
Идея проекта состояла в том, чтобы Мерфи работал над фото, а Харви — над музыкой, каждый делал бы свое дело, но при этом затрагивая общие темы человеческих страданий и катастроф.
Courtesy of Seamus Murphy
Когда Мерфи прослушал демо-версию восьмого альбома Харви «Let England Shake», то понял, почему она обратилась к нему. «Она прислала мне заготовки альбома, я внимательно слушал каждую песню в течение нескольких месяцев. Я был поражен — этот человек никогда не был на войне, и все же она говорит об окопах, линии фронта, боли и о том, через что проходят солдаты», — рассказывает фотограф.
Музыка
Samaris, Gangly, Bjarki и не только: современная исландская музыка, которую нельзя пропустить
Пока Мерфи и Харви путешествовали в Косово, Афганистан и Вашингтон, окончательно сложилась идея фильма. Во время поездки Шеймус наблюдал, как творческие процессы Харви принимают другой оборот. По возвращении Харви выступила с идеей создания инсталляции — открытой сессии записи альбома на публике, которую также снимал Мерфи. Из всего этого — поездок в сердце конфликта, съемок певицы на фоне руин или Белого дома и студийного перформанса — получилась уникальная по искренности картина
PJ Harvey: A Dog Called Money
.
Кадр из фильма PJ Harvey: A Dog Called Money. Courtesy photo
Многое, что попало в кадр, не нашло отражения в финальной версии альбома — например, в него не вошла запись поющего афганского мальчика и многое другое. Сам по себе факт того, что мы в кадре видим живую, поющую, философствующую Пи Джей — это явление. Певица почти не появляется на публике, не дает интервью, и никто не знает, откуда берется ее прозорливость и мистическое знание сокровенных глубин наших нечистых душ.
Как рейвы были «храмом единения», а стали протестом
В мае 2018 года в клубах Тбилиси случились антинаркотические рейды, и это было жестко. Полиция просто срывала тысячное мероприятие, выволакивала людей на улицу, применяла силу и проводила массовые аресты. «Вам нельзя просто так врываться в мое пространство», — кричали люди, чьи гармония и единство были безвозвратно поломаны. Молчать не стали, и молодежь устроила рейв-протест на площади перед зданием грузинского парламента в центре Тбилиси. Что удивительно, министр внутренних дел Грузии через пару дней принес публичные извинения за жесткие действия полицейских.
Кино
Будет страшно: почему «Джокер» с Хоакином Фениксом нельзя пропустить
Этот стихийный рейв и феномен протестного вдохновения, которое так понятно нам сейчас, и стали канвой для документалки Степана Поливанова
«Raving Riot: рейв у парламента»
. Собственно, режиссер оказался в Тбилиси в момент протеста совершенно по другим делам, но его заинтересовала история организатора рейв-протеста — лидера движения «Белый шум» Бека Цикаришвили. Это формация, которая выступает за декриминализацию наркотиков в Грузии. На этом фоне история диджея Михайло, которого в результате рейда посадили на 8 лет, и других задетых за живое участников повествования дает представление о культуре современного Тбилиси, о техно-сцене, которая там созрела за несколько лет, о надеждах и увлечениях молодежи и, конечно, о свободе. Пусть она и призрак.
Другая история про рейв более аутентична, потому как она про родину рейвов — Англию. Это фильм Джереми Деллера
«Everybody in the Place: рейв как забастовка
«, название которого отсылает к раннему хиту The Prodigy. Деллер вообще-то не совсем режиссер, он скорее куратор и художник, который в качестве материала использует реальные события и факты. Его фильм — документальное свидетельство того, как Деллер преподавал школьникам историю Великобритании с помощью лекций о рейве.
Вот ведь радость: приходит классный дядька, приносит кучу микшеров и драм-машин из конца 80-х, можно жать на кнопки и делать свое техно. Ну, а видео — вообще огонь: странные фрики танцуют под музыку из прошлого века, обнимают друг друга и сочатся любовью. Через счастье рейвов, единение, сравнение вечеринок с церковными службами автор очень тонко рассматривает события, которые происходили на этом фоне в стране — забастовки, безработица, Тэтчер, первые роботы на производстве и терроризм.
Кадры фильма Everybody in the Place. Courtesy of Jeremy Deller
В 2003 году Деллер за фильм «Memory Bucket» получил премию Тернера — в нем ему удалось рассказать о Буше, ни разу не показав его в кадре и, по сути, даже не упомянув. Просто это история секты «Ветвь семьи Давидовой», которая базируется в родном городе Буша — Уэйко.
Люди
Маленький дебют Наташи Офили: борьба, любовь и карьера глухонемой актрисы из сериала «Политик»
Примечательно, что в программе Beat Weekend был заявлен и третий фильм о рейве под названием «Рейв в Иране», снятый швейцаркой Сюзанн Мейерс в 2016 году. Вероятно организаторы забеспокоились, что Beat может превратиться в недельный всероссийский рейв, и на всякий случай, вспомнив духоту автозаков, решили снизить градус протеста.
Как «Студия 54» стала эпохой всего за 33 месяца
Хотя клуб Studio 54 просуществовал всего 33 месяца, он до сих пор является брендом диско-культуры, арт-андеграунда, наркотического упоения и свободной любви. С апреля 1977 года по январь 1980-го клуб был эквивалентом светского бала для светил нового образца — необязательно было быть богатым, скорее — необычным, экзальтированным и под кайфом. Наркотики здесь раздавали, словно печенье к чаю, а среди завсегдатаев были Энди Уорхол, Грейс Джонс, Бьянка Джаггер, Диана фон Фюрстенберг и самые модные ЛГБТ-тусовки Нью-Йорка. Фильм
«Студия 54»
, снятый Мэттом Тирнауром, по сути, являет собой историю основателей культового заведения — Йена Шрагера и Стива Рубелла. Эти выходцы из рабочего класса после закрытия «Studio 54» умудрились загреметь в тюрьму. Нет, не за горы наркотиков, а по причине неуплаты налогов.
Стив Рубелл и Энди Уорхол, 1978 / Getty Images
В фильме Тирнаура история клуба рассказана устами Йена Шрагера. Главный вопрос, на который приходится отвечать режиссеру: «Как ты заставил Йена заговорить о студии?» «Я лично знаю Шрагера довольно давно, думаю, только благодаря этому он доверил мне свою исповедь. Он привык скрываться от прессы и вообще — не фанат разоблачения. Моя самая трудная работа заключалась в том, чтобы вытащить его из глубокой интроверсии», —
рассказывает
режиссер. Вышел фильм об эпохе и о двух парнях, которые ее сделали просто потому, что им хотелось веселиться среди единомышленников, а вовсе не о Уорхоле и звездах, которые привычным образом задвигают человеческое за кулисы поп-арта. Сам Тирнаур является корреспондентом журнала Vanity Fair и в 2009 году снял фильм о Valentino.
